[indent]Сами того не понимая, клан охотников на ёкаев научил Арису слишком многому, чтобы молоденькая рыжая лисичка не обернулась не по годам опасным хищником. Принятые ими решения и, в итоге, смерть - стали началом ее пути. Их жизненные силы и кровь - рекой, что невозможно перейти дважды (да и стоит ли?). А привычки, житейские хитрости и уклады, которые изучала месяцами, выслеживая одного за другим как добычу, научили выживать не только как кицуне, но и более...по-человечески.

[indent]Теперь она знала, где лучше сделать остановку в лесу так, чтобы при необходимости провести ночь не только в теле лисицы, умела обустроить быт в переходах так, как сделали бы это люди, вынужденные считаться с холодом и прочими превратностями дикого бескрайнего леса. Это очень помогало в ее редких охотах, отмечавших лисьи тропы рубиновыми каплями на снежно-зеленой карте бесконечных лесов. Как бы ни дивились редкие охотники или отшельники хрупкой девичьей фигурке посреди промерзлой глуши, безупречная человечность ее повадок, заученная и отточенная словно танец с веером, убаюкивала инстинкт самосохранения. Оборачивала охотников жертвами, а отшельников - безымянными трупами.

[indent]Отобрав мать и Сферу, жнецы, сами того не ведая, подарили Арисе целый мир. И в этой связи кицуне жалела лишь об одном...О том, что начинался этот мир с РСФСР. Страны со столь же грубым и бессмысленным названием, сколь были грубы и бессмысленны ее земли, нравы. Да и люди.

[indent]Русь, как еще звали эту страну местные, которых пятихвостой изредка удавалось встретить в ее пути, оказалась страной суровой, огромной и малонаселенной. В ней на десятки дней вокруг царствовали почти осязаемое безмолвие и исключительная безлюдность. И эти два явления, возведенные здесь практически в иерархию злых зимних духов, очевидно влияли на местных жителей. Давили на разум, как давит на большой глубине вода на разум и легкие ныряльщика, угнетали своей безграничностью и непреложностью своего закона. Добирались до самых сокровенных тайников сознания, выжимая из него, как сок из персика, все напускное и ложное, обнажая голые нервы и саму суть, кроющуюся за подозрительным смирением перед мыслью о том, что они лишь полезные, но безликие части большего механизма. В странной покорности судьбе. Единстве цепи несмотря на жуткую разомкнутость и разобщенность.

[indent]С одной стороны, это делало многих из них легкой добычей для острых клыков и когтей лисицы. С другой же...вселяло в лишенное эмоций сознание лисицы некую апатичную настороженность, начисто убивающую любое удовольствие от охоты. Да и на вкус эти русские были, прямо скажем, так себе. Их ци - все равно что пустой лед, окропленный кровью. Вроде бы и вкус есть, но насыщение

[indent]А еще говорят, что японцы чрезмерно сдержанные.

[indent]Оставив последнюю жертву в четырех днях пути на запад, лисица наконец добралась до излучины реки, на той стороне которой, если верить неловким путевым направлениям, выцарапанным охотником на снегу, должно было быть небольшое поселение. Красно-что-то-там, кажется. У этих Советов все было красное. А что не красное, то союзное или общее. Странные, в общем, какие-то. Именно в этом Красно-что-то-там, Ариса, окончательно пресытившаяся бесконечными лесными переходами, планировала изменить свою тактику. Перекинуться человеком, набросить иллюзию, чтобы не так выделяться. Вероятно, прикинуться глухонемой, так как за несколько месяцев скитаний по этим землям лисица не особо то нашла достойных собеседников, чтобы подтянуть русский больше чем до знания десятка самых основных слов и фраз. И найти способ выбраться из этого унылого скучного обиталища зимних духов. Куда-нибудь, где на десять дней пути живет хотя бы больше чем сотня человек.

[indent]Кто бы подумал, что я буду искать человеческое общество, - Ариса покачала головой сама себе, прохаживаясь по промерзлому глинистому дну бывшего русла небольшой речки, в котором было решено передохнуть от поднявшегося колючего ветра и долгого перехода. - Воет ветер в лесу. Голодным взором. Смотрит лиса на деревни уют.

[indent]Сухой треск ветки где-то в отдалении заставил лисицу замереть, настороженно востря уши и втягивая носом воздух. Коротким взмахом пяти хвостов подняла в воздух искристые колючие снежинки с того отрезка снега, где перед началом промерзлой глины последними виделись отпечатки ее лап. И набросила на себя иллюзию, сливаясь с окружением.

Подпись автора

Блуждая во мраке, Открой мое имя Какой меня видишь, Такой к тебе выйду. Сделай выбор, маг, Только руку протяни… Сделай первый шаг, Покрывало подними…