дата рождения: 5 августа 1947, 34 полных года; место рождения и проживания: родился в городе Вальдхайм, Саксония, ФРГ; некоторое время по окончании школы Дурмштранг проживал в Берлине, ФРГ; с 1977 года проживает в Лондоне, Великобритания, в качестве магического посла ФРГ. чистота крови: чистокровный;

лояльность: нейтралитет (ФРГ, а если точнее - его личные шкурные интересы). образование: Дурмштранг, Гласиас, 1968 занятость: посол ФРГ в магической Великобритании.

артефакты:
Волшебная палочка: пихта, перо феникса, 13 дюймов.
Посох: Эбеновое дерево, сердечная жила дракона, свинцовый набалдашник (благодаря которому посох стал неплохим оружием и вне магического смысла)
Фамильный перстень с рубинами в виде головы ворона, усиливает концентрацию во время бесед с птицами;
пара метательных ножей, с которыми Фринг не расстаётся (носит обыкновенно в кожаных держателях, спрятанных в голенищах сапог);
записная книжка с изображением ворона на обложке, скрывает содержание от любого постороннего.

характеристика“First rule of magic: always be the smartest guy in the room.”

сильные стороны: Как и все волшебники мужского пола в роду Крёкеров испокон веков, понимает язык воронов и умеет с ними общаться; NB вопреки мнению обывателей магического мира, звуки, которые издают вороны в повседневной речи для бесед между собой, представляют различные вариации клёкота и пощёлкиваний, а вовсе не вульгарное карканье, до которого они опускаются лишь в чрезвычайных случаях. Чрезвычайно силён в трансфигурации, неплох в тёмных искусствах и заклинаниях (особенно преуспел в области стихий). На метле держится сносно, куда лучше освоил верховую езду, оседлать способен, кажется, любое более-менее подходящее по габаритам животное и совершенно точно — любую разновидность коня. Располагает необъятным словарным запасом, способен заболтать мертвеца и сбить с толку самого внимательного собеседника, мастерски подменяя понятия, подтасовывая факты, обряжая правду в одежды лжи и наоборот, приукрашивая, рихтуя, корректируя и ретушируя действительность по своему вкусу и усмотрению. Три родных языка: немецкий, идиш, иврит; в совершенстве владеет румынским и английским. Мастерски обращается с холодным оружием — семейная традиция, — особенно преуспел в метании ножей. Весьма аккуратен и рационален в ведении записей, обладает безупречным каллиграфическим почерком. Печёт изумительный яблочный штрудель. Хрестоматийный мерзавец.

слабые стороны: Вопреки слухам, окутывающим его семейство на родине, превращаться в ворона сам не умеет, но на сей счёт благоразумно помалкивает, никак слухи не пресекая и даже порой способствуя их укреплению. Положительной отметке по зельеварению обязан в большей степени упорству, нежели природным данным, та же история с травологией. Патронуса вызвать не способен ввиду плотного изучения Тёмной магии, но, познакомившись с Фрингом поближе, нетрудно поверить в то, что с дементором он блестяще справится без всяких патронусов, запудрив ему мозги, заморочив голову и заговорив зубы до состояния полной невменяемости. Хрестоматийный мерзавец.

родословная:
Тиль Сигизмунд Крёкер — отец, учёный-исследователь с области истории магии, автор множества публикаций и книг;
Сигизмунд Зеверин Крёкер, барон фон Фейербах — дед, старый ворчливый еврей аристократ;
Хельга Мария Крёкер (дев. Швайнштайгер) — мать, преподаватель музыки.

• ХАРАКТЕР:
Представьте себе замок.
Не какой-нибудь там амбарный замчище, тяжёлый и заскорузлый, повешенный неряхой-фермером на пустой свинарник, чтоб не вычищать его после того, как обитателей выкосила эпидемия гриппа, а старинный, замысловатый замок, который просто так не откроешь.
Замок — сложный механизм, в работе которого разобраться не так-то просто. Замок таит в себе сюрпризы, выбрасывая в стену потайной язычок, когда вам уже кажется, что он взломан и готов открыться. Замок на двери красноречивей любых табличек сообщает о том, что за ней находится нечто, не предназначенное для любопытных глаз. Замок отталкивает, он говорит: уходи отсюда.
Замок притягивает, манит, призывно зияет скважиной. Замок ничего не обещает.
Замок обещает всё.
Зеверин — это замок, к которому пока не подобран ключ. Необъяснимым образом он одновременно отталкивающе, предельно неприятен, просто невыносим — и завораживающе-притягателен. На кого-то действует один слой его ауры, на кого-то другой, но сильней всех сбиты с толку те, кто попал под влияние обоих. И таких — большинство.
В его распоряжении полный боекомплект всех преимуществ благословенной нации: чрезвычайно сообразителен, целеустремлён, уверен в себе, красноречив, умён, хитёр, скрытен, очень плохо читаем и в целом совершенно непредсказуем.
Его конёк — путать и морочить голову, и всё же он умеет быть кристально ясным — хотя, конечно, ни за что не будет кристально честным. Должность предполагает наличие навыков дипломата, и Зеверин обладает ими в достаточной мере, но использует только по необходимости: тактичность его не дар природы, а результат сознательной работы ума. Природа же позаботилась о том, чтобы, даже проявляя дипломатичность и такт, Зеверин сохранял чёткое видение собственных целей и неуклонно к ним шёл.
Язык у него, что называется, подвешен прекрасно, речь — главное его оружие, порой куда более действенное, нежели тёмная магия, в которой он, к слову, весьма преуспел. Способен с первых слов завладеть вниманием слушателей, говорить очень долго, вдохновенно, эмоционально и убедительно. И при этом не сказать ничего.
Весьма проницателен, обладает мощной интуицией и некой извращённой формой эмпатии: чужие чувства хорошо понимает, но сопереживанию чужд абсолютно. Имеет пренеприятную повадку анализировать слова, поступки и даже жесты, мимику, манеру одеваться и прочие проявления индивидуальности людей, нередко вслух, причём зачастую весьма метко, вскрывая подобно дурной версии психоаналитика чужие слабости, привычки, предпочтения и прочие детали, порой озвучивая без зазрения совести то, что человек предпочёл бы скрыть от окружающих. За эту гадкую манеру в Великобритании его прозвали Зигмундом с лёгкой руки одного из маглорождённых волшебников, имеющего представление о карьере Зигмунда Фрейда.

• ИСТОРИЯ:
Небезызвестный Пауль Крёкер — мэр города Вальдхайм с 1551 по 1580гг — первый представитель рода, упомянутый в истории маглов, но, разумеется, уже к тому времени фамилия эта была почитаема в магических кругах много лет. Впрочем, нельзя сказать, что слава, окружавшая её, сияла солнцем и золотом: с незапамятных времён, с той поры, когда Крёкеры только пришли в германские земли из таинственных краёв на юго-востоке, где, говорили, процветают темномагические культы, окружили их зловещие слухи и домыслы самого оригинального толка. Воображения особенно воспалённые всё рисовали над остроконечными крышами Крёкерштейна кружащееся с отвратительным карканьем вороньё, а то и что похуже и пострашней. Ходили слухи, что хозяева этого сурового замка, сложенного из тёмного камня и увитого плющом, общаются с созданиями ночи на их языке, имеют связь со злыми духами, практикуют чёрную магию и даже умеют обращаться в воронов. Вероятно, кто-то из них и умел, но к концу двадцатого века ни одного анимага-ворона с фамилией Крёкер не было зарегистрировано в немецком ММ уже шесть поколений.
По прошествии времени ореол таинственности вокруг Крёкеров поблек, да и баронский титул, завоёванный в семнадцатом веке и передающийся старшему в роду, уже почти не имеет веса даже среди маглов. Репутацию вороньей фамилии можно теперь назвать, выражаясь современным языком, этакой семейной фишкой, но навряд ли она вызовет у кого-то серьёзный страх.
В середине девятнадцатого века к роду Крёкеров примешались евреи и умудрились, преодолев перипетии с наследованием национальности (которое, как известно, у немцев считается по отцу, а у евреев — по матери), прочно в нём укорениться. Злую шутку сыграло это с бабкой Зеверина, Сарой, которая сгинула в одном из концентрационных лагерей магловского правительства в начале сороковых годов. Это событие стало последней каплей в чаше терпимости Крёкеров к маглам, которых они уже давно недолюбливали, а теперь невзлюбили люто и отчаянно. Сигизмунд присоединился к Геллерту Гриндевальду и настойчиво взялся за воспитание уже взрослого, в общем-то, сына, в нужном маглоненавистническом ключе. Тилю, души не чаявшему в матери, немного было надо.
А уж Зеверин вырос в концентрированной атмосфере всепоглощающей ненависти к маглам и едва ли меньшей — к маглорождённым волшебникам. Ещё в детстве он, вдохновлённый красочной историей семьи, изводил мальчишек-маглов из Вальдхайма угрозами превратить в жабу или жука, которые вылились в настоящую истерию, когда превращение таки свершилось. Замять дело в министерстве было нелегко, но Зеверин избежал наказания, ведь так впервые явил себя миру его магический дар!
Определив в сыне талант к трансфигурации, Тиль старательно поддерживал интерес мальчика к этой науке вплоть до зачисления в Дурмштранг, где Зеверин проявил себя как любознательный ученик, одарённый манипулятор и совершенно невыносимая язва. С годами все эти качества развивались и крепли, в то время как сам Крёкер-младший уверенно шагал вначале — к блестящему выпуску из Дурмштранга, затем — к высокой почётной должности в министерстве. Неприятный противоречивый характер его временами способствовал успехам, временами же едва не сводил их на нет, но к тридцати четырём годам Зеверин имеет то, что имеет, он — официальный посол ФРГ в магической Британии, где намерен лоббировать интересы своей страны - и свои собственные, разумеется, не забыть.

• ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫ:
Пронзительно-пристальный неподвижный взгляд. Зеверин смотрит вам прямо в душу, и порой возникает навязчивое чувство, будто он не только смотрит, но и уже туда от всего сердца наплевал, а вы и не заметили.
Улыбается с нервенной сдержанностью, точно нехотя, оттого практически все его улыбки выглядят вымученными и неестественными.
В минуты возбуждения двигается резко, дёрганно, "мельтешит", иногда создаётся впечатление, что он делает это намеренно, жестикуляцией отвлекая собеседника от смысла своих слов.
Одевается стильно, но нередко с чрезмерной небрежностью, предпочитает тёмные тона и классические расцветки.
Часто моет руки и чистит зубы. Редко расчёсывается.
Пару раз в месяц не брезгует выкурить на досуге косячок-другой галлюциногенного зелья, алкоголь пьёт мало, но крепкий и дорогой.
Любит: старую мебель, книги и вещи с историей, запах библиотек, жареные каштаны, скрип перьев и хруст пергамента, кресла в кожаной обивке.
Ненавидит маглов.
Не любит: маглорождённых волшебников, британцев, яблоки в карамели, пудинг, панибратское отношение со стороны малознакомых людей, жару, запах болота и жужжание мошкары.

о вас
планы на игру, пожелания: я ужасно соскучился по Крёкеру и буду рад любой возможности его заиграть.
в случае ухода: можно продолжать задействовать в сюжете, если надо.
связь: да все знают)
пример игры:

+

Вновь Фринг порадовался тому, как мало внимания уделяют птицы мимике собеседника. Положительно, одним уже этим они заслуживали общения куда больше зловредных бескрылых.
Разочарование, нарисовавшееся на еврейской физиономии немца, было весьма отчетливо и недвусмысленно. Птица, которую он выбрал, прилетела сюда перед самым его появлением, тем самым сделав выбор его непоправимо ошибочным: как уже было сказано, поменять респондента Крёкер возможности не имел, рискуя добрым именем в вороньей среде Лютного. Он досадливо закусил губу и посмотрел на крылатое создание изучающе: следующее её предложение демонстрировало недюжинный ум. Или скорее недюжинную жадность до бесплатного угощения.
Какие гарантии могла дать Крёкеру птица? Он не смог бы запомнить её обличность, даже если бы очень хотел: способность общаться с пернатыми не отменяла полнейшей неспособности отличить одного от другого, особенно по прошествии какого-то времени после встречи. Он не смог бы найти её и взыскать за обман. Да и обман как таковой в данном случае приобретал водянистую зыбкость: обещания воронов довольно быстро теряли в цене и уже через несколько часов могли быть забыты "за древностию лет".
С другой стороны, в такой беде и хлеб за колбасу сойдёт, а воронье обещание — за твердый кнат, пусть и не за галлеон. За все годы общения с воронами Фрингу ни разу не приходилось заключать с кем-нибудь из них контракт, что придавало договору остроту новизны и слегка выправило его испорченное настроение.
В конце концов, оплату такая договоренность предполагает по факту и в интересах птицы соблюдать назначенные условия. Улетит, забудет, не появится на своем насесте в урочный час — не видать ей галет и мышиных хвостов.
- Так и быть, — кивнул Крёкер, не спуская с птицы внимательных глаз, — Я приду сюда назавтра, когда тень вырастет и перевалится за забор. Ты получишь свое угощение. Если я не найду тебя здесь, его получит кто-то другой.
Убедившись, что крылатая чернушка приняла его условия, Фринг покачался на каблуках, оглядывая давно немытые окна безжизненной лавки, и отправился восвояси, шепотом поливая грязью англичан и всё, связанное с ними — скорее по привычке нежели от большой концентрации злости в кончиках пальцев.
Наутро его ждали дела в Министерстве, из разряда тех, что не в силах отменить даже посол, и даже посол, с колокольни плевавший на уважение к принявшей его стране. Именно поэтому он договорился с птицей на время ближе к полудню. Если она осчастливит его подтверждением слухов о продаже котла-преобразователя, времени на решение проблемы останется в обрез, посему оставалось надеяться на то, что слухи не подтвердятся.
Почему-то Фринг и думать забыл о том, что надеяться следовало в первую очередь на жадность его крылатого партнёра. Ведь без птицы ни опровержения, ни подтверждения слухов в его распоряжении не окажется.