О П И С А Н И Е
_________________
[indent]
не  смотри  на  мое  пепельное  тело
я хотел светить, но оно только медленно горело
 
Сплошь чужие наставления, происходящее вокруг один за другим — к единственной цели, к финальным титрам, где мы в главной роли, все давно решено и вписано в планы на будущее нашими родителями. Ты учишься соответствовать под их снисходительные улыбки, ведь в этом доме не задают лишних вопросов — любой мимолетный интерес теряется в обыденности. Всё по правилам, по полочкам, по чужой вдоль и поперек изученной методичке, ни единого шага в сторону от намеченных целей, ты прежде всего наследник, а потом ребенок, в самую последнюю очередь.
[indent]
Ты тащишь домой бродячих животных, я говорю родителям, что это моя идея, ты смотришь, как на меня ругаются [ на тебя ругались бы сильнее ], вталкиваешь воздух в лёгкие, накопившееся раздражение разъедает желчный пузырь — вскрой за ужином серебряной вилкой, вскрой ножичком, проверни заточенным карандашиком, ведь твоих стараний никогда не будет достаточно.
[indent]
Мы выгораживаем друг друга бесконечно — пока в твоих руках не оказывается первый билет на Хогвартс-экспресс, а я остаюсь ждать тебя до Рождественских каникул и мечтать о том, как окажусь в нем сама, как будто это может ускорить положенные три года.
[indent]
К тому моменту у тебя давно невысказанное застревает и бухнет в глотке, вытравливается спрятанной сложенной втрое перед первым в сезоне матчем по квиддичу — мне непривычно видеть тебя на поле, но ты, кажется, вглядываешься в трибуны, чтобы найти там мою восторженную улыбку так, будто тебе не терпелось покрасоваться перед младшей сестрой. Для меня это всего лишь первый школьный матч, для тебя это единственное, что помещается, пробивается клином в твою жизнь, вычерченную на графиках лекций, дополнительных занятий и идеальных оценок.
[indent]
То, как ты ведешь себя после каждой победы, так и кричит о том, что твоя зона комфорта — центр всеобщего внимания, я же попадаю в самую гущу школьных событий только потому, что там находишься ты. И мы становимся кем-то вроде примера совершенных взаимоотношений между братом и сестрой, нас слишком много буквально везде — мои однокурсницы смотрят и шутят, что с таким старшим братом вовсе неудивительно, что я не смотрю на остальных старшекурсников, а мне до слез смешно от того, насколько они ошибаются. Тебе тоже было бы смешно, узнай ты тогда, что причина, по которой мой пульс [ навсегда ] сбился, шутит с тобой одни шутки на двоих перед тем, как пойти в гостиную коротать очередную бессонную ночь — твой безудержный смех рассыпался бы сотней иголок, узнай ты тогда, что я составляю ему компанию.
[indent]
Даже на нашей общей колдографии с твоего выпускного я смотрю в сторону [ едва отвожу взгляд ] перед тем, как посмотреть в камеру — спустя много лет тебе придется вспомнить, кто именно там стоял, когда ты задашься вопросом, как давно. Как давно ты не главный человек в моей жизни.
[indent]
Я ведь не говорю ни слова даже когда он становится одной из причин, почему осколки собственных беспорядочных мыслей начали разрезать, исполосовывать мне кожу, добавляя поводов задыхаться в душном пространстве нового светского вечера — ты ведь знаешь, я хотела закончить Хогвартс побыстрее, но это оказалось ничуть не больше, чем всего лишь одно из списка желаний, которых следовало опасаться.
[indent]
Меня ждут только нескончаемые упреки за отказ играть по предложенному сценарию, но все кажется, что смысл где-то рядом, на уровне звука, на уровне вздоха, на уровне выдоха — еще немного и окажется прямо в руках. Ты давно знаешь, что никакого смысла не существует, а дальше будет только хуже, когда искры в моих глазах начнут медленно тлеть под тошнотворные звуки свадебного марша — брак по расчету утянет могильным камнем на дно марианской впадины, предварительно плотно сдавив горло, лишая возможности вздохнуть полной грудью. Так ведь было и с тобой.
[indent]
Когда я рассказываю о предложении поработать в международной конфедерации, которое свалилось на мою беспокойную голову во время поездки к нашим родственникам, ты не веришь, что меня отпустят, но умоляешь родителей громче, чем это делаю я, даже осознавая, что мой отъезд только сделает удавку на твоей шее крепче и она срастется с кожей — в обмен на мою свободу.
[indent]
Ты задыхаешься от злости, без возможности выругаться, когда становится совсем хуево, оправдания становятся мне поперек горла при каждом нашем разговоре — я не возвращаюсь ни через обещанный год, ни через два, ни через три. У тебя что-то внутри гноится и саднит, ни вычистить, ни зашить, у меня внутри — ежесекундно сменяющийся биоритм, хлам из воспоминаний, выливающийся картинами ночью, неровный стук сердца, бесплодные поиски сил. Иллюзия свободы не принесла мне радости, я там не счастлива [ дома была бы несчастна вдвойне ] и ты все еще меня выгораживаешь, хоть никто из вас уже давно не верит в мое возвращение — птицы ведь не возвращаются в клетки, в которых приходилось биться крыльями в попытках выбраться.
[indent]
Но дверь родительского дома все же захлопывается за мной в один день — прекрасный для тебя, прекрасный для вас всех, и я вспоминаю о том, какую из своих дежурных улыбок натягивала в последнюю встречу, готовлюсь вернуть ее в свой обыденный набор. Шквал твоих вопросов обрушивается на плечи — ничего кроме лжи от меня не услышать.
[indent]
и   каждый   тут   когда-то   станет   лишним
но клянусь, что распущусь с листами самой спелой вишни

[indent]
Тебе всегда казалось, что нас было двое. Во всем этом чертовски странном мире нас было двое — были мы вместе или порознь, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году без каких-либо исключений, мое исключение появилось гораздо раньше вытащенного тебе об этом признания, но ты ведь и так все подозревал, стоило тебе увидеть нас вместе даже в обстановке, не выходящей за рамки, не выходящей за правила всех приличий.
[indent]
Снисходительная улыбка — единственная твоя реакция [ уголки твоих губ подрагивают при любом упоминании ] в точности повторяющаяся из раза в раз, пока эта модель поведения не дает сбой, у тебя насильно отбирают возможность продолжать делать вид, что имя Рудольфус ни о ком тебе не говорит, что его самого не существует, а в особенности его не существует рядом со мной.
[indent]
Ты снова превосходишь меня, как положено старшему брату — твой ужас сильнее и ярче, плещется прямо по середине твоих зрачков, потому что ты наконец узнаешь, что я крепко засыпаю в тех же руках, которые еще вчера расчленяли чей-нибудь труп и нет ни малейших сомнений в том, что он будет занят тем же самым и завтра — хоть где-то ты не ошибаешься.
[indent]
Тотальная безысходность выгрызает тебе изнутри все живое, не оставляя после себя ничего, кроме выжженного поля — тебе не спасти меня, как бы не старался, ведь я отнюдь не прекрасная дева в беде, и не нуждаюсь в спасении. Ни в твоем, ни в чьем-либо еще. Жаль, что это не мешает тебе пытаться, повторять одну и ту же пластинку день за днем, не зная, какой из печальных вариантов окажется для меня финалом.
Ты жаждал нашего расставания так сильно, что тебе хватило ума говорить о везении и подарке судьбы, глядя в мои опустевшие глаза, надеясь, видимо, выжечь взглядом клеймо с надписью о том, что давно пора было. Впервые за всю жизнь я отвешиваю тебе пощечину — звонкую настолько, что в ушах стоит гул, ты и на десятую долю не уверен, что Рудольфус получил от меня хоть одну, скольких бы он не заслуживал.
[indent]
Из моих легких исчезает воздух, там ничего не остается, к горлу подступает вода — лучше бы смерть настигла меня чертовой трагикомедией, потому что то, что происходит со мной хуже смерти. Шутка ли, но ты первый не выдерживаешь, ты больше не можешь на это смотреть, а я лишь пожимаю плечами, принимаю пожелание раствориться в этом гнилье.
[indent]
Отречься. Тебе и это удалось легче, признаю.
[indent]
Возможно, было бы лучше, если бы ты преуспел в этом до конца, но ты возвращаешься — вытаскиваешь меня со дна, радуешься тому, что я наконец-то принимаю помощь, начинаю снова походить на себя прежнюю, но под плотным слоем пепла не прорастет что-то новое. Знаешь, тебе не следовало жалеть кого-то кроме той дворняги, которую ты иногда подкармливаешь костями со стола. Даже меня.
[indent]
Ведь я вернусь в те цепкие объятья, из которых тебе так хотелось меня вырвать — я же твоя единственная сестра, твоя красавица, самое дорогое, что у тебя есть. И, поверь мне, всегда будет, это ничего не изменит, только меня пора отпустить — красавице без ее чудовища плохо спится, не дышится и не живется толком.

П О Ж Е Л А Н И Я
_________________
Так вышло, что я пару раз моргнула и сюжет стал слишком обширным для того, чтобы упомянуть все детали в одной заявке, по всем лучшим традициям — дальше больше, включая интересную деталь с тем, что Диана на самом деле приходится Альберту сестрой только по матери, считай, что это спойлер, а как так вышло узнаешь в следующих сериях — я и моя шиза на страже всех будущих вопросов.
[indent]
Как ты уже понимаешь, мне не нравится давать описание персонажа, я всеми руками за ту долю свободы, которая нужна для того, чтобы тебе самому было интересно играть и развивать его историю самостоятельно, но у меня все же есть представление о том, какой Альберт в целом и изменить мое видение будет очень непросто — будь к этому готов.
[indent]
Главное, что тебе нужно знать конкретно обо мне — я пишу примерно 4-8к, могу в любое лицо, хоть второе, с большими буквами или без них, мне не принципиальна птица-тройка, но все мои тексты бывают довольно специфическими и пространственными, мне нравится играться с метафорами, сочитать несочитаемое, сплетать все в длинные предложения и по-всякому издеваться над словами — будет классно, если ты забьешь на дежурные приветствия и придешь ко мне в тг сразу с постом, выцепить по стандарту можно в гостевой.
[indent]
Если ты не закатываешь глаза, когда кто-то шутит про хуи, готов вечерами заскакивать на огонёк во флуд и быть частью общей в меру ебанутой, но прикольной атмосферы, то знай, я тебя уже жду так, что хатико бы мной гордился.